Анна Дукат 7,2

Как известно, вирусы — объекты странные: вроде, и не живые сами по себе, но стоит только попасть в клетку... Внутриклеточные подвиги бактериофагов описаны давно, однако эти вирусы сумели сохранить парочку секретов — настоящих жареных фактов, по меркам научной периодики. Например, в этом году мы узнали, что если фаги и не очень живые, то уж точно очень общительные: находясь в разных клетках, они методично высылают друг другу сигналы — маленькие, но судьбоносные для фагов пептиды.

В древнегреческих мифах есть куча чудовищ, и в том числе химера — создание с головой льва, телом козы и хвостом змеи. В биологии это слово приобрело немножечко другой смысл — химерами называют организмы, состоящие из генетически разнородных клеток. И об этих-то химерах мы сейчас и поговорим.

До 2017 года прионы находили только у эукариот и считали, что они появились уже после того, как бактерии и эукариоты разошлись по разным ветвям эволюционного древа. Но, как выяснилось, бактериальные прионы тоже существуют и могут регулировать экспрессию генов своих микрохозяев. Однако нельзя исключить, что их влияние распространяется и на макроорганизмы.

Не все вирусы чувствуют себя в безопасности, заражая эукариотические клетки: в любой момент они могут подвергнуться нападению паразитических вирусов — вирофагов. Однако эта вирусная беда спасла не одно планктонное одноклеточное от неминуемой гибели. Немецкие ученые выяснили, как именно паразитический мавирус мешает более крупному паразиту устроить диверсию биосферного масштаба.

Вирус гепатита С в хронической форме приводит к трансплантации печени или смерти больного. В 2013 году зарегистрирован первый препарат, излечивающий эту инфекцию практически в 100% случаев за 12 недель. У многих исследователей и инвесторов возник закономерный вопрос: прекращать ли работы в этом направлении? Окончательно ли решена проблема гепатита С? Краткий ответ: нет. А почему — читайте в этой статье.

На протяжении всего своего существования человечество крайне не любит задумываться о последствиях предпринимаемых действий и предпочитает жить днем сегодняшним. Неоднократно подобное поведение оборачивалось проблемами, тянущими за собой другие, и так далее. Но зачастую никакого урока из этого человечество не извлекает. Подобная история случилась и со стремительно возрастающей устойчивостью микроорганизмов к антибиотикам. Опасная ситуация создавалась «силами» человека, им же и должна быть исправлена. В решении этой проблемы задействованы представители научного мира и системы здравоохранения, прикладываются усилия на уровне государств и общественных организаций. Но ничто не остается неизменным — ни устойчивость микроорганизмов, ни наши подходы к ее преодолению. Давайте разберемся, какие шаги предпринимаются для решения проблемы антибиотикорезистентности, каких высот достигла приспособленность микроорганизмов и что с этим всем можно сделать.

Уже более тридцати лет — с того самого момента, как был описан синдром приобретенного иммунодефицита (СПИД), — не удается поставить под контроль пандемию инфекции вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ), вызывающим развитие этого заболевания. Долгие годы ВИЧ-инфекцию и ее терминальное состояние — СПИД — рассматривали как болезнь гомосексуалов и инъекционных наркоманов. В настоящее время ВИЧ-инфекция является одной из важнейших медико-социальных проблем, поскольку число ВИЧ-инфицированных продолжает неуклонно расти во всем мире, охватывая всё новые группы людей, не входящие в «группы риска». В честь Всемирного дня борьбы со СПИДом (отмечается ежегодно 1 декабря) мы публикуем материал о том, как вести себя, чтобы не заразиться ВИЧ, а также о том, что делать, если это все-таки произошло.