Транскрипционные факторы не только регулируют работу генов, но могут обладать и другими, порой неожиданными и даже нежелательными функциями. В этой статье — рассказ о такой функции, когда транскрипционный фактор C/EBP крепко связывается с частично поврежденной ДНК и не позволяет системе репарации починить спрятанный под собой участок ДНК. А что он спрятал и почему — сейчас и расскажем!

Ученые, работавшие с макакой резус, совершили множество блестящий открытий, имеющих первостепенное значение для медицины и биологии. Расшифровка генома этой героической обезьяны позволяет создавать массу новых и незаменимых инструментов для генетических исследований, способных обеспечить стремительный прогресс на стыке молекулярной биологии и медицины.

Почему музыка так на нас влияет? Кто лучше ответит на этот вопрос — музыкант или нейробиолог? Книгу «Музыка и мозг» написали в соавторстве два норвежца — они оба профессиональные неврологи и профессора музыки, так что тут практически бинго. Вряд ли вам удастся найти другую книгу, в которой настолько подробно были бы раскрыты темы музыки, гармонии и дисгармонии, пути звуков через ухо и слуховую кору к многочисленным отделам мозга, которые определяют, как мы воспринимаем музыку и как реагируем на нее.

Нобелевскую премию по химии в этом году разделили поровну швед Томас Линдаль, американец Пол Модрич и турок Азиз Санджар. Их открытия теснейшим образом связаны с биологией. Трое ученых независимо друг от друга описали три разных механизма репарации (устранения ошибок и повреждений) ДНК.

Наш нынешний герой — удивительный человек, американский врач и ученый, переживший две мировые войны, — основал нейрофизиологию как науку, впервые расшифровал «язык» мозга и, по мистическому стечению обстоятельств, умер от мозгового заболевания. В своих научных амбициях он сумел заглянуть в мыслительный аппарат человека — туда, где даже сейчас есть сотни неразгаданных вопросов и неубедительных гипотез. Речь пойдет о Герберте Гассере, «медицинском» нобелевском лауреате 1944 года. Формулировка Нобелевского комитета: «за открытия, имеющие отношение к высокодифференцированным функциям отдельных нервных волокон».

Механизм фолдинга белкá — процесса сворачивания цепочки аминокислот в уникальную пространственную структуру — занимает умы множества биофизиков во всем мире, но до окончательного понимания этого вопроса ещё очень далеко. Известно, что равновесие между свёрнутой и денатурированной формами белкá можно сдвинуть, введя в молекулу точечные мутации, а строго определённый их набор может даже привести к появлению новой функции и изменить мотив упаковки полипептидной цепи в пространстве. Мы уже писали об эксперименте, в котором посредством многочисленных мутаций удалось последовательности двух изначально негомологичных белков сделать практически идентичными (88% остатков совпадали), сохранив при этом первоначальную структуру и функции. Теперь те же учёные довели эту пару до «совершенства»: различие в последовательности между двумя разными по строению и функциям белками составило всего один аминокислотный остаток.