Конкурс «Био/Мол/Текст»-2021/2022

Эта работа опубликована в номинации «Свободная тема» конкурса «Био/Мол/Текст»-2021/2022.

Партнер номинации — компания SkyGen: передовой дистрибьютор продукции для life science на российском рынке.

---

Генеральный партнер конкурса — международная инновационная биотехнологическая компания BIOCAD.

---

Генеральный партнер конкурса — компания «Диаэм»: крупнейший поставщик оборудования, реагентов и расходных материалов для биологических исследований и производств.

---

«Книжный» спонсор конкурса — «Альпина нон-фикшн»

Наш мозг — расист?

Правда ли, что наш мозг воспринимает представителей другой расы по-другому и какие последствия из этого вытекают?

Наш мозг тысячелетиями учился замечать самые важные для выживания черты — внешнюю схожесть (принадлежит ли особь, которую мы встретили, к той же группе, что и мы) и пол. Несмотря на то, что современные люди живут в большом многонациональном обществе, эти примитивные функции нашего мозга никуда не делись. Ряд электрофизиологических исследований продемонстрировал, что расовую принадлежность лица на фотографии наш мозг определяет за 100 мс, в том время как для узнавания и описания других черт лица ему необходимо в два раза больше времени [1]. По одной из ведущих гипотез, этот процесс происходит бессознательно, однако проверить гипотезу можно лишь косвенным методом [2]. Очевидно одно — информацию о расе индивида мы получаем на самых ранних этапах восприятия [3].

Открытым остается вопрос о врожденности этих качеств. Исследования продемонстрировали, что уже в возрасте 4–6 лет дети лучше запоминают лица своей расы [4]. Еще раньше, в возрасте 6 и 9 месяцев, малыши уже вовсю занимаются расовой категоризацией — в эксперименте было показано, что шестимесячные дети (белые европейцы) отдавали предпочтение фотографиям лиц своей расы и разделяли между собой фотографии темнокожих людей и азиатов в отдельные категории [5]. В 9 месяцев дети все также больше интересовались людьми своей расы, а остальных уже воспринимали одной общей категорией «других». Как показывают исследования, первые признаки расовой категоризации появляются в возрасте 3 месяцев — дети дольше задерживают взгляд и в среднем реагируют положительными эмоциями по отношению к «своим» [6]. Казалось бы, вот оно, доказательство того, что расовая предвзятость — качество врожденное. Однако не стоит забывать о том, что в первые месяцы, а то и годы жизни детей окружают преимущественно люди той этнической группы, к которой они сами принадлежат, в особенности родители и ближайшие родственники. Так когда же малыши реагируют на людей разной расы одинаково? Ответ очевиден — в первые дни жизни [7]. Именно в этом возрасте дети проявляют одинаковые эмоции по отношению к людям своей и других рас. Можно сделать вывод о значимом вкладе окружения в первые месяцы жизни на дальнейшую степень проявления расовой категоризации. Эти результаты, тем не менее, не могут быть подтверждением приобретенности этого свойства, ведь у столь маленьких детей еще не развиты многие из структур «социального мозга» и самосознание [8], однако отрицать значимость раннего опыта было бы попросту неверно.

Первыми, кто обнаружил, что мозг реагирует на людей разной расы по-разному, были ученые из Массачусетса [9]. Они давали белым и темнокожим людям посмотреть фото с изображениями незнакомых лиц своей либо чужой расы. В это время, исследователи наблюдали за активацией различных участков головного мозга с помощью фМРТ. Выяснилось, что при просмотре фотографий людей чужой расы у участников сильнее активировалось миндалевидное тело — отдел лимбической системы, участвующий в эмоциональных реакциях (в большей мере на страшные или угрожающие стимулы) и принятии решений (рис. 1). Ученые из Йельского университета наблюдали активацию миндалевидного тела уже через 30 мс (буквально единичная вспышка на экране) после предъявления картинки с лицом другой расы [10]. Однако если картинку показывали дольше (525 мс), активность миндалины затухала. Почему так происходит — обсудим в последней главе.

Следующими за дело взялись исследователи из Нью-Йорка [11]. Они решили проверить, существует ли зависимость реакции миндалины от склонности относиться предвзято к людям другой расы. Для объективной оценки таких качеств было придумано несколько тестов, самый известный из которых — имплицитный ассоциативный тест — ИАТ. Суть его состоит в предъявлении стимула («цветок», «мусор») и атрибута («приятный», «неприятный»). Ответы на связанные категории («цветок»—«приятный») воспроизводятся быстрее, чем на несвязанные («мусор»—«приятный»). Таким образом можно выявить скрытую склонность к расизму, сексизму и многим другим вещам. Исследования показало, что люди, более склонные к предвзятому суждению о расе, при проведении фМРТ реагировали большей активацией миндалевидного тела. В одном из исследований показали, что даже оттенок кожи имеет значение — чем темнее кожа на картинке, тем ярче светится район миндалевидного тела на снимках сканера (рис.2) [12].

В одном из исследований расовых предрассудков участвовала группа людей с синдромом Уильямса [13]. Эта редкая генетическая патология характеризуется внешними особенностями, когнитивными проблемами и гиперсоциальностью — излишним дружелюбием и полным отсутствием социального страха (дети с легкостью взаимодействуют с новым человеком так, будто это их близкий знакомый). Такое поведение связано со слабой активацией миндалевидного тела в ответ на социальные стимулы. Кроме того, у людей с этой аномалией связь миндалины и участка, воспринимающего лица (речь о котором пойдет ниже) слабее, чем у здоровых индивидов [14]. Психологические тесты выявили отсутствие расовых стереотипов у детей с синдромом Уильямса (рис. 3).

Существуют и критики биологической природы различий реакции миндалевидного тела, считающие, что это явление носит в первую очередь социальный контекст. И, если честно, они имеют на это немало оснований. Основной их аргумент состоит в том, что в большинстве подобных исследований участвуют белые и темнокожие. Cтереотип о криминальном и агрессивном поведении темнокожих людей до сих пор присутствует в умах людей, что доказывалось не раз в множестве социологических исследований [15]. Связано это с тем, что еще не так давно, в середине прошлого века, а то и позже, открытый расизм и дискриминация были обычным повседневным явлением. По результатам тех же социальных опросов максимально предвзято и с опаской относятся к молодым темнокожим мужчинам. А в большинстве исследований с использованием фМРТ участвовали именно они (около 24 лет). В одном из экспериментов повышенная активация миндалевидного тела отмечалась в ответ на темнокожих мужчин у представителей как другой, так и их собственной расы [16]. Несомненно, такая теория имеет право на существование и требует дальнейших исследований с привлечением более разнородных групп участников и применением различных модальностей.

Всем знакомо ощущение того, что люди другой расы очень похожи между собой, как будто все на одно лицо. Если вы испытывали подобное — в этом нет ничего плохого, это тоже функция нашего мозга. Название этому феномену — «эффект другой расы» (other race effect, ORE) [17]. Это явление связано с особенностью работы одного из участков височной доли головного мозга — веретенообразной лицевой области (fusiform face area, FFA) (рис.2). FFA — одна из важнейших структур, участвующих в восприятии и узнавании лиц [18]. Этот участок активируется сильнее, когда мы видим знакомое лицо, и слабее реагирует на лица незнакомцев [19], а его повреждения вызывают нарушения восприятия лиц [20]. Выяснилось, что в FFA существуют отдельные участки, которые распределяют лица по расовому и половому признаку [21]. Примечательно и то, что люди с повреждениями FFA плохо узнают расу человека, представленного на фотографии [22].

В 2001 году группа ученых из Стэнфорда сравнила активацию FFA при взгляде на людей своей и чужой рас [23]. Испытуемыми стали американцы европейского происхождения (ЕА) и американцы африканского происхождения (АА). Выяснилось, что регион распознавания лиц активировался меньше, когда испытуемый смотрел на фотографии людей, относившихся к другой расе. Причем, это было характерно как для ЕА, так и для АА. С этими данными соотносились и результаты анализа поведения — люди хуже различали и запоминали лица другой расы. Такая реакция FFA демонстрирует нашу склонность воспринимать людей другой расы более обобщенно, в то время как лица из своей группы видим более индивидуально. В этом случае также играют роль расовые предрассудки индивида. Чем более предвзятым по результатам ИАТ оказывался испытуемый, тем меньше активировался регион FFA в отношении других рас [24].

Я чувствую твою боль... если ты на меня похож

Эмпатия — это способность понимать эмоциональное состояние другого человека и сопереживать ему. Глобально у эмпатии выделяют два компонента — эмоциональный и когнитивный. Первый состоит в нашей способности чувствовать и переживать эмоции другого человека, второй — умение рационально понимать его эмоциональное и психическое состояние [25]. Оба этих аспекта вовлекают различные участки головного мозга [26]. Здесь мы будем говорить преимущественно про эмоциональный компонент эмпатии.

Способность чувствовать эмоции другого как свои, в особенности сопереживать чужой боли (как физической, так и ментальной) заложена в передней поясной коре (АСС), передней части островковой доли (AI), в меньшей мере в соматосенсорной коре и миндалевидном теле (рис. 4) [27].

Одними из первых проявления эмпатии по отношению к людям другой расы исследовали ученые из Китая [28]. В исследовании участвовали две группы людей: азиаты и европейцы. Каждый из них, находясь в сканере фМРТ, смотрел на экране видео, в котором болезненный стимул (укол иглой) наносили либо европейцу, либо азиату. Выяснилось, что у обеих групп участки АСС и AI активировались в разы сильнее при наблюдении за людьми своей расы (рис. 5).

Мы склонны проявлять больше сострадания к тем, кто похож на нас внешне [28], болеет за ту же спортивную команду [29] или придерживается тех же религиозных взглядов [30]. Мы проявляем больше эмпатии к тому человеку, кто состоит с нами в одной группе по какому-либо признаку.

В 2013 году группа исследователей из Австралии задалась вопросом: будет ли сохраняться предвзятость к людям своей расы, если разбить одну смешанную (азиаты и европейцы) группу людей на две по какому-либо признаку. Признаком, разделяющим группы, были выбраны политические убеждения. Перед проведением фМРТ испытуемые прошли психологические тесты, которые выявили у них большую склонность поддерживать людей своих политических взглядов. На исследовании в сканере ожидалось получить схожую картину. Однако результаты оказались совершенно другими — при просмотре видеозаписей, схожих с теми, что использовались в предыдущем эксперименте, мозг реагировал все так же предвзято и больше «сочувствовал» людям своей расы.

Степень проявление эмпатии к людям своей и чужой расы зависит от множества факторов. Например, чем испытуемый более склонен к расизму по результатам ИАТ, тем сильнее у него активировались «эмпатичные» участки мозга при просмотре картинок с изображением страдающего человека своей расы [31]. Подобное явление отмечалось у людей, живущих в странах с коллективистской культурой [32]. Этот тип культуры, в отличие от западного индивидуалистского, ставит группу и общество важнее и выше отдельного индивида. Одной из таких стран является Южная Корея. При сравнении активности «эмпатичных» участков мозга у южнокорейцев и белых американцев, наблюдающих за нанесением болевых стимулов людям их расовой группы, отметили, что у первой группы эта активность была выше. Условия окружающей среды тоже вносят свой вклад. С точки зрения эволюции при неблагоприятных условиях среды нам важно находить себе подобных и объединяться в группы, чтобы выжить [33]. Неудобные условия можно создать искусственно — попросить подержать в руке холодный предмет. Необычные результаты были получены учеными из Китая — группа студентов смотрела на картинки с изображением лиц своей и чужой расы, изображающих боль [34]. В это время у них в руках находился холодный или теплый предмет. Электрофизиологические методы показали большую активность зон головного мозга, отвечающих за сопереживание, по отношению к людям своей расы в первом случае, в сравнении со вторым.

Выборочное проявление эмпатии может быть основой такого явления, как парохиальный альтруизм. Парохиальный альтруизм — это проявление альтруизма (поведения, направленного на успех другого в отсутствии собственной выгоды) по отношению к индивидам своей группы. Этот феномен давно обнаружен у человека и многих других видов [35]. Крайнюю форму парохиального альтруизма — стремление жертвовать своей выгодой (а нередко и жизнью) во благо группы — можно наблюдать во время войн или террористических актов. Существует немало теорий биологических и психологических механизмов такого поведения. Один из них кроется в эмпатии, потому что она сама по себе способствует проявлению альтруизма [36]. Активность «эмпатичных» участков головного мозга во время проведения фМРТ предсказывает поведение — если эти регионы активны, то участник поможет человеку, попавшему в беду, даже если это будет ему не выгодно [37]. В результате исследования испытуемые, сами того не ведая, проявили парохиальный альтруизм — сопереживали и помогали людям своей группы (болельщикам той же футбольной команды).

С начала 90-х годов активно начал изучаться вопрос влияния этнической принадлежности человека на оказываемое ему лечение. Неудивительно, что больше всего разнилось отношение к боли. Например, по оценке одного из американских медицинских университетов врачи (белые американцы) реже назначают катетеризацию сердца (важную диагностическую процедуру в диагностике ишемической болезни сердца) при болях в груди темнокожим женщинам [38]. К слову, чаще всего эту процедуру назначали белым мужчинам. Что показывает влияние не только расы, но и пола. При жалобах на хроническую боль врачи реже назначают опиоидные анальгетики темнокожим пациентам в сравнении с белыми [39]. Ученые из Канады поставили себе задачу сравнить, есть ли видимая разница в назначении анальгетиков людям разной расы [40]. Для этого группе из белых медсестер и студентов медицинского университета показывали видео белых и темнокожих людей, испытывающих болевые ощущения. Следующим этапом испытуемые проходили психологический тест, оценивающий степень сопереживания людям с видеозаписей. Тесты продемонстрировали, что участники в среднем испытывали гораздо бóльшую обеспокоенность за людей со светлым цветом кожи. Этот же эффект был отмечен в назначаемой терапии — темнокожим пациентам обезболивающие средства прописывали реже.

«Свои» и «чужие»

Нам свойственно образовывать группы. Нахождение в группах позволяло нашим предкам совместно охотиться, обустраивать и охранять свой кров от внешних врагов. Сегодня же нам приятно находится в компании тех, кто на нас похож, разделят наши убеждения и жизненные ценности. Причем, критерии схожести могут быть как ярко выраженными и заметными сразу (пол, раса), так и неявными (политические взгляды, любовь к шахматам). Иногда эти критерии бывают совсем незначительными. Ярким примером может служить эксперимент Анри Тэшфела [41]. Испытуемым (48 мальчиков 14–15 лет) показывали 12 картин, половина из которых была написана русским художником В.В. Кандинским, другая половина — немецким художником П. Клее. Подписей авторов на картинах не было, поэтому ребята не подозревали, кому принадлежит то или иное произведение. Затем их попросили выбрать, какие из картин им понравились, а какие вызвали неприязнь. После чего их разделили на две группы и назвали группа Кандинского и группа Клее. Группы были выбраны случайно. Однако мальчики считали, что они были разделены в связи со своими предпочтениями, что между ними были различия. В дальнейшей серии экспериментов с начислением очков членам своей или чужой группы каждый участник демонстрировал ярую предвзятость и желание минимизировать очки, заработанные другой группой, даже когда ради этого приходилось жертвовать своей выгодой.

Какие же механизмы нашего мозга заставляют нас чувствовать себя частью группы? Самым заинтересованным в этом участком является медиальная префронтальная кора (МПФК) (рис. 6).

У МПФК большое количество функций и связей с другими регионами, мы же затронем лишь немногие из них. Эта структура играет важную роль в формировании «теории разума» (Theory of mind) — нашей способности понимать психику других людей, их убеждения, намерения, знания [42]. Для этого нам необходимо уметь «отделять» себя от остальных. МПФК наиболее активна в тех случаях, когда человек делает суждения о себе и занимается саморефлексией [43]. В одном из экспериментов австралийские ученые на основе фМРТ наблюдали за активностью головного мозга при предъявлении слов различных категорий («мужчина», «австралиец», «христианин» и др.) [44]. Испытуемые должны были нажать одну из двух кнопок — своя группа (in-group), чужая группа (out-group). Когда человек видел слова, ассоциирующиеся с его группой, и нажимал соответствующую кнопку, на фМРТ наблюдался повышенный сигнал в регионе мПФК, чего не наблюдалась по отношению к характеристиками чужой группы. В следующем эксперименте та же группа ученых перепроверила результаты, искусственно разделив испытуемых на две команды по цвету футболок — красные и синие [45]. И вот уже один цвет вызывает у людей приятные чувства своей группы и активирует все тот же регион мПФК (рис. 7), а другой ассоциируется с конкурентами.

Таким образом, МПФК участвует в восприятии человеком себя и своей группы. Это говорит о том, что мы ассоциируем себя с группой, считаем себя ее частью. Благодаря работе МПФК мы лучше распознаем эмоции «своих» и, соответственно, больше им сопереживаем [46]. Если нас так просто разделить на «своих» и «чужих» — достаточно выдать футболки разного цвета или сказать, что люди из другой команды не разделяют наших предпочтений в искусстве — что уж говорить про такие признаки как раса и пол. В эксперименте университета штата Массачусетс 2010 года участникам (белые американцы) необходимо было сделать суждение о человеке, представленном на экране [47]. Люди на картинках были разных рас — либо темнокожие, либо белые американцы. Картинки сопровождались нейтральным («Москва — столица России») или индивидуализированным («Этот человек бросил курить неделю назад») текстом. Соответственно, суждения о людях с картинок было поверхностным, связанным с внешним видом или же более индивидуальным. Активность регионов головного мозга фиксировалась с помощью фМРТ. В то время как индивидуальные суждения активировали регионы сети «теории разума» независимо от расы, поверхностные суждения о белых людях сопровождались сигналом от МПФК, а о темнокожих — миндалевидного тела. Это говорит о том, что наш мозг автоматически воспринимает людей своей расы как «своих», а к «чужим» относится с осторожностью.

В эксперименте с разделением мальчиков на группы по фамилиям художников отмечается, что участники одной группы стараются минимизировать выигрыш другой, даже если это понесет убытки для собственной команды. Назовем такую ситуацию злорадством (нем. Schadenfreude). Это крайне частое явление. Участникам одной группы хорошо только от того, что у другой группы проблемы. Это явление очень четко заметно в спорте. Например, фанаты одной баскетбольной команды злорадствуют, когда игрок команды-соперника получает травму [48]. В другом исследовании фанаты бейсбольных команд «Нью-Йорк Янкиз» и «Бостон Ред Сокс» (две исторически противоборствующие команды) смотрели матчи своих оппонентов без участия тех команд, за которые они болеют [49]. Во всех случаях испытуемые радовались, когда их заклятые враги терпели неудачу. С помощью фМРТ удалось зарегистрировать, что в этот момент у них активируется вентральный стриатум (ВС) — важнейший регион в системе вознаграждения в мозге. Существуют и жуткие примеры — болельщики одной футбольной команды наблюдали за тем, как фанаты команды соперников получали небольшой удар током [50]. При этом у них также наблюдали активность ВС. Причем, чем сильнее была эта активность, тем с меньшей охотой испытуемые оказывали помощь (брали часть ударов током на себя). Почему люди так беспощадны к тем, кого считают «чужими», что с легкостью испытывают радость, наблюдая за неудачами или даже страданиями оппонентов? Всему виной группы и категоризация. Люди в группах ведут себя более агрессивно по отношению к «чужакам» [51], а участки головного мозга, ответственные за моральные суждения, менее активны, когда речь идет о действиях во имя пользы «своих» [52].В межгрупповой агрессии очень много зависит от того, насколько группа сплоченная и от предубеждений относительно других групп. А как мы видели выше, эти предубеждения не так-то сложно создать. Достаточно лишь убедить группы, что между ними есть различия.

Наш мозг борется с предубеждениями

Неужели все так плохо, и мозг человека полон предрассудков относительно непохожих на нас людей? Теперь время заглянуть в «хорошие» некатегоричные участки нашего мозга.

Как было сказано выше — наш мозг склонен проявлять категоризацию. Людей, внешне на нас непохожих, он «видит» в первую очередь не как отдельных индивидов, а как группу «чужих». Когда же мы обращаем внимание на индивидуальные характеристики человека, расовая принадлежность отходит на второй план. Например, как мы уже выяснили, миндалевидное тело активируется при взгляде на незнакомого человека другой расы. Однако, если этот человек — известная личность (например, Морган Фримен), подобной реакции на фМРТ не наблюдается [53]. Другой пример — исследование группы ученых из университета Принстона [54]. Участники (белые американцы) смотрели на картинки с изображением лиц, половина из которых были той же расы, что и испытуемые, другая половина — темнокожие американцы. У исследования было три этапа — в первом случае нужно было определить примерный возраст человека на картинке (категоризация), второе задание — представить, какие овощи он бы мог любить (индивидуализация), третья ситуация — на лице у человека была нарисована точка, которую участники должны были найти (социально-нейтральное задание). Все исследуемые были помещены в сканер фМРТ. Ученые выяснили, что в задании с категоризацией предсказуемо миндалевидное тело реагировало на людей другой расы. В случае, когда участники должны были рассуждать об индивидуальных характеристиках людей (задание с овощами), миндалина не активировалась. И, наконец, если заданием было найти точку на лице, расовая принадлежность никакой роли не играла. Таким образом, ученым удалось показать, что наш мозг реагирует предвзято в том случае, когда мы не обращаем внимания на индивидуальность человека или концентрируемся на внешности.

То же относится и к эмпатии. Как мы уже выяснили ранее, нам свойственно меньше сопереживать людям другой расы. Но стоит лишь абстрагироваться от внешних характеристик и сконцентрироваться на личности человека, обратить внимание на то, насколько этот человек плохо себя чувствует, представить себя на его месте, и раса уже не будет иметь значения [55].

На наше восприятие людей другой расы влияет и предыдущий опыт. Если человек ранее имел неприятные, негативно-окрашенные контакты, то и предрассудков у него будет больше [56]. Обратная картина для позитивных связей. В недавней статье сравнивали активность FFA при взгляде на лица своей и другой расы у людей с положительными и отрицательными межрасовыми контактами. Использовалась уже знакомая нам модель эксперимента — с индивидуализацией и категоризацией. Предварительно у участников уточнили, много ли у них друзей/знакомых другой расы и каков был предыдущий опыт межгруппового общения. Результаты проведенной фМРТ показали, что в обоих случаях (категоризация/индивидуализация) люди с положительно-окрашенными контактами отвечали большей реакцией FFA. Исследователи пришли к выводу, что чем чаще человек общается с людьми другой расы и чем приятнее для него это общение, тем меньше у него выражен эффект другой расы (ORE).

Все эти примеры ярко демонстрируют то, что наш мозг способен «переступать» через предубеждения и регулировать активность тех зон, которые эти стереотипы создают. Борьбой с предрассудками занимаются преимущественно передняя поясная извилина (ACC), медиальная префронтальная кора (МПФК) и дорсолатеральная префронтальная кора (ДлПФК).

Первые два функциональных участка мы уже упоминали. Медиальная префронтальная кора реагирует на тех, кого мы относим к своей группе. Например, МПФК была активна, когда участники исследования смотрели на людей другой расы, которые принадлежали к тому же социальному статусу — к среднему классу [57]. Амигдала здесь уже реагировала на людей с очень низким или высоким статусом.

ACC, помимо эмпатии, задействована во множестве процессов. Этот участок занимается отслеживанием ошибок прогнозирования — когда действительное отличается от ожидаемого. Например, когда мы проходим тест Струпа, в котором цвет слов не совпадает с написанным словом (слово «синий» написано зеленым цветом) [58]. Реакция миндалевидного тела на людей другой расы — автоматический процесс, включающийся в самые первые миллисекунды. Затем мы начинаем воспринимать стимул сознательно, тогда и вступает в действие АСС [59], она «замечает» ошибку — а именно то, что участок, ответственный за страх и настороженность активируется в отсутствии реальной угрозы. Причем активность АСС была выше, когда участникам было сказано, что цель исследования — оценить расовые предрассудки [60]. Также АСС реагировала сильнее, когда участников просили воспринимать лицо на экране без расовых стереотипов [61].

ACC передает информацию самому рациональному отделу, который занимается сознательным контролем поведения и эмоций — дорсолатеральной префронтальной коре (ДлПФК) [62]. И ДлПФК уже занимается решением возникших ошибок — подавляет реакцию миндалевидного тела в ответ на людей другой расы. Отмечено, что чем сильнее расовые предрассудки были у участников по результатам ИАТ, тем большую активность показывали АСС и ДлПФК [63]. Это значит, что «толерантным» участкам нашего мозга нужно приложить больше усилий, чтобы перебороть предубеждения. В одном из недавних исследований отмечено, что пожилые люди более категорично реагировали на представителей другой расы [64]. Это было связано с возрастными изменениями, которые проявлялись меньшим вовлечением ДлПФК и ее более слабой связью с миндалевидным телом, в сравнении с молодыми участниками.

Наш мозг, и правда, достаточно категоричен. Ему удобно разделить всех на группы, как только он нащупывает хоть какую-нибудь разницу. Однако, как показывает практика, мы можем успешно с этим справляться. Для этого лишь надо помнить, что каждый человек индивидуален, да и различий у нас иногда гораздо меньше, чем может показаться.

Литература

1. Tiffany A. Ito, Geoffrey R. Urland. (2003). Race and gender on the brain: Electrocortical measures of attention to the race and gender of multiply categorizable individuals.. Journal of Personality and Social Psychology. 85, 616-626;
2. Francesca Pesciarelli, Irene Leo, Luana Serafini. (2021). Electrophysiological correlates of unconscious processes of race. Sci Rep. 11;
3. Jonathan B. Freeman, Daniela Schiller, Nicholas O. Rule, Nalini Ambady. (2009). The neural origins of superficial and individuated judgments about ingroup and outgroup members. Hum. Brain Mapp.. NA-NA;
4. Y. Bar-Haim, T. Ziv, D. Lamy, R. M. Hodes. (2006). Nature and Nurture in Own-Race Face Processing. Psychological Science. 17, 159-163;
5. Paul C. Quinn, Kang Lee, Olivier Pascalis, James W. Tanaka. (2016). Narrowing in categorical responding to other-race face classes by infants. Dev Sci. 19, 362-371;
6. Kelly D.J., Liu S., Ge L., Quinn P.C., Slater A.M., Lee K. et al. (2007). Cross-race preferences for same-race faces extend beyond the african versus caucasian contrast in 3-month-old infants. Infancy: the official journal of the International Society on Infant Studies. 11, 87–95;
7. Allen J. Hart, Paul J. Whalen, Lisa M. Shin, Sean C. McInerney, Håkan Fischer, Scott L. Rauch. (2000). Differential response in the human amygdala to racial outgroup vs ingroup face stimuli. NeuroReport. 11, 2351-2354;
8. Chenyi Chen, Róger Marcelo Martínez, Yawei Cheng. (2018). The Developmental Origins of the Social Brain: Empathy, Morality, and Justice. Front. Psychol.. 9;
9. Allen J. Hart, Paul J. Whalen, Lisa M. Shin, Sean C. McInerney, Håkan Fischer, Scott L. Rauch. (2000). Differential response in the human amygdala to racial outgroup vs ingroup face stimuli. NeuroReport. 11, 2351-2354;
10. William A. Cunningham, Marcia K. Johnson, Carol L. Raye, J. Chris Gatenby, John C. Gore, Mahzarin R. Banaji. (2004). Separable Neural Components in the Processing of Black and White Faces. Psychol Sci. 15, 806-813;
11. Elizabeth A. Phelps, Kevin J. O'Connor, William A. Cunningham, E. Sumie Funayama, J. Christopher Gatenby, et. al.. (2000). Performance on Indirect Measures of Race Evaluation Predicts Amygdala Activation. Journal of Cognitive Neuroscience. 12, 729-738;
12. Jaclyn Ronquillo, Thomas F. Denson, Brian Lickel, Zhong-Lin Lu, Anirvan Nandy, Keith B. Maddox. (2007). The effects of skin tone on race-related amygdala activity: an fMRI investigation. Social Cognitive and Affective Neuroscience. 2, 39-44;
13. Andreia Santos, Andreas Meyer-Lindenberg, Christine Deruelle. (2010). Absence of racial, but not gender, stereotyping in Williams syndrome children. Current Biology. 20, R307-R308;
14. Andreas Meyer-Lindenberg, Ahmad R Hariri, Karen E Munoz, Carolyn B Mervis, Venkata S Mattay, et. al.. (2005). Neural correlates of genetically abnormal social cognition in Williams syndrome. Nat Neurosci. 8, 991-993;
15. Sophie Trawalter, Andrew R. Todd, Abigail A. Baird, Jennifer A. Richeson. (2008). Attending to threat: Race-based patterns of selective attention. Journal of Experimental Social Psychology. 44, 1322-1327;
16. Matthew D Lieberman, Ahmad Hariri, Johanna M Jarcho, Naomi I Eisenberger, Susan Y Bookheimer. (2005). An fMRI investigation of race-related amygdala activity in African-American and Caucasian-American individuals. Nat Neurosci. 8, 720-722;
17. Christian A. Meissner, John C. Brigham. (2001). Thirty years of investigating the own-race bias in memory for faces: A meta-analytic review.. Psychology, Public Policy, and Law. 7, 3-35;
18. Kanwisher N. and Yovel G. (2006). The fusiform face area: a cortical region specialized for the perception of faces. Philosophical transactions of the Royal Society of London. Series B, Biological sciences. 361, 2109–2128;
19. Kalanit Grill-Spector, Nicholas Knouf, Nancy Kanwisher. (2004). The fusiform face area subserves face perception, not generic within-category identification. Nat Neurosci. 7, 555-562;
20. J. J.S. Barton, D. Z. Press, J. P. Keenan, M. O'Connor. (2002). Lesions of the fusiform face area impair perception of facial configuration in prosopagnosia. Neurology. 58, 71-78;
21. Juan Manuel Contreras, Mahzarin R. Banaji, Jason P. Mitchell. (2013). Multivoxel Patterns in Fusiform Face Area Differentiate Faces by Sex and Race. PLoS ONE. 8, e69684;
22. Shinichi Koyama, Akira Midorikawa, Atsunobu Suzuki, Haruo Hibino, Azusa Sugimoto, et. al.. (2013). Selective impairment of race perception after bilateral damage in the fusiform and parahippocampal gyri. Neurol Clin Neurosci. 1, 96-102;
23. Alexandra J. Golby, John D. E. Gabrieli, Joan Y. Chiao, Jennifer L. Eberhardt. (2001). Differential responses in the fusiform region to same-race and other-race faces. Nat Neurosci. 4, 845-850;
24. Tobias Brosch, Eyal Bar-David, Elizabeth A. Phelps. (2013). Implicit Race Bias Decreases the Similarity of Neural Representations of Black and White Faces. Psychol Sci. 24, 160-166;
25. Pascal Molenberghs, Winnifred R. Louis. (2018). Insights From fMRI Studies Into Ingroup Bias. Front. Psychol.. 9;
26. Jean Decety. (2015). The neural pathways, development and functions of empathy. Current Opinion in Behavioral Sciences. 3, 1-6;
27. Abigail A Marsh. (2018). The neuroscience of empathy. Current Opinion in Behavioral Sciences. 19, 110-115;
28. X. Xu, X. Zuo, X. Wang, S. Han. (2009). Do You Feel My Pain? Racial Group Membership Modulates Empathic Neural Responses. Journal of Neuroscience. 29, 8525-8529;
29. Mina Cikara, Matthew M. Botvinick, Susan T. Fiske. (2011). Us Versus Them. Psychol Sci. 22, 306-313;
30. Don A. Vaughn, Ricky R. Savjani, Mark S. Cohen, David M. Eagleman. (2018). Empathic Neural Responses Predict Group Allegiance. Front. Hum. Neurosci.. 12;
31. Ruben T. Azevedo, Emiliano Macaluso, Alessio Avenanti, Valerio Santangelo, Valentina Cazzato, Salvatore Maria Aglioti. (2013). Their pain is not our pain: Brain and autonomic correlates of empathic resonance with the pain of same and different race individuals. Hum. Brain Mapp. 34, 3168-3181;
32. Bobby K. Cheon, Dong-mi Im, Tokiko Harada, Ji-Sook Kim, Vani A. Mathur, et. al.. (2011). Cultural influences on neural basis of intergroup empathy. NeuroImage. 57, 642-650;
33. Marilynn B. Brewer. (1979). In-group bias in the minimal intergroup situation: A cognitive-motivational analysis.. Psychological Bulletin. 86, 307-324;
34. Siyang Luo, Xiaochun Han, Na Du, Shihui Han. (2018). Physical coldness enhances racial in-group bias in empathy: Electrophysiological evidence. Neuropsychologia. 116, 117-125;
35. Helen Bernhard, Urs Fischbacher, Ernst Fehr. (2006). Parochial altruism in humans. Nature. 442, 912-915;
36. Jean Decety, Inbal Ben-Ami Bartal, Florina Uzefovsky, Ariel Knafo-Noam. (2016). Empathy as a driver of prosocial behaviour: highly conserved neurobehavioural mechanisms across species. Phil. Trans. R. Soc. B. 371, 20150077;
37. Grit Hein, Giorgia Silani, Kerstin Preuschoff, C. Daniel Batson, Tania Singer. (2010). Neural Responses to Ingroup and Outgroup Members' Suffering Predict Individual Differences in Costly Helping. Neuron. 68, 149-160;
38. Kevin A. Schulman, Jesse A. Berlin, William Harless, Jon F. Kerner, Shyrl Sistrunk, et. al.. (1999). The Effect of Race and Sex on Physicians' Recommendations for Cardiac Catheterization. N Engl J Med. 340, 618-626;
39. Diana J. Burgess, David B. Nelson, Amy A. Gravely, Matthew J. Bair, Robert D. Kerns, et. al.. (2014). Racial Differences in Prescription of Opioid Analgesics for Chronic Noncancer Pain in a National Sample of Veterans. The Journal of Pain. 15, 447-455;
40. Brian B. Drwecki, Colleen F. Moore, Sandra E. Ward, Kenneth M. Prkachin. (2011). Reducing racial disparities in pain treatment: The role of empathy and perspective-taking. Pain. 152, 1001-1006;
41. Tajfel H. (1970). Experiments in intergroup discrimination. Scientific American. 223, 96–102;
42. Ahmad Abu-Akel, Simone Shamay-Tsoory. (2011). Neuroanatomical and neurochemical bases of theory of mind. Neuropsychologia. 49, 2971-2984;
43. Bryan T. Denny, Hedy Kober, Tor D. Wager, Kevin N. Ochsner. (2012). A Meta-analysis of Functional Neuroimaging Studies of Self- and Other Judgments Reveals a Spatial Gradient for Mentalizing in Medial Prefrontal Cortex. Journal of Cognitive Neuroscience. 24, 1742-1752;
44. Samantha Morrison, Jean Decety, Pascal Molenberghs. (2012). The neuroscience of group membership. Neuropsychologia. 50, 2114-2120;
45. Pascal Molenberghs, Samantha Morrison. (2014). The role of the medial prefrontal cortex in social categorization. Social Cognitive and Affective Neuroscience. 9, 292-296;
46. L. Gamond, Z. Cattaneo. (2016). The dorsomedial prefrontal cortex plays a causal role in mediating in-group advantage in emotion recognition: A TMS study. Neuropsychologia. 93, 312-317;
47. Jonathan B. Freeman, Daniela Schiller, Nicholas O. Rule, Nalini Ambady. (2009). The neural origins of superficial and individuated judgments about ingroup and outgroup members. Hum. Brain Mapp.. NA-NA;
48. Charles E. Hoogland, D. Ryan Schurtz, Chelsea M. Cooper, David J. Y. Combs, Edward G. Brown, Richard H. Smith. (2015). The joy of pain and the pain of joy: In-group identification predicts schadenfreude and gluckschmerz following rival groups’ fortunes. Motiv Emot. 39, 260-281;
49. Mina Cikara, Matthew M. Botvinick, Susan T. Fiske. (2011). Us Versus Them. Psychol Sci. 22, 306-313;
50. Grit Hein, Giorgia Silani, Kerstin Preuschoff, C. Daniel Batson, Tania Singer. (2010). Neural Responses to Ingroup and Outgroup Members' Suffering Predict Individual Differences in Costly Helping. Neuron. 68, 149-160;
51. Brian P Meier, Verlin B Hinsz. (2004). A comparison of human aggression committed by groups and individuals: An interindividual–intergroup discontinuity. Journal of Experimental Social Psychology. 40, 551-559;
52. M. Cikara, A.C. Jenkins, N. Dufour, R. Saxe. (2014). Reduced self-referential neural response during intergroup competition predicts competitor harm. NeuroImage. 96, 36-43;
53. Elizabeth A. Phelps, Kevin J. O'Connor, William A. Cunningham, E. Sumie Funayama, J. Christopher Gatenby, et. al.. (2000). Performance on Indirect Measures of Race Evaluation Predicts Amygdala Activation. Journal of Cognitive Neuroscience. 12, 729-738;
54. Mary E. Wheeler, Susan T. Fiske. (2005). Controlling Racial Prejudice. Psychol Sci. 16, 56-63;
55. Feng Sheng, Shihui Han. (2012). Manipulations of cognitive strategies and intergroup relationships reduce the racial bias in empathic neural responses. NeuroImage. 61, 786-797;
56. Fiona Kate Barlow, Stefania Paolini, Anne Pedersen, Matthew J. Hornsey, Helena R. M. Radke, et. al.. (2012). The Contact Caveat. Pers Soc Psychol Bull. 38, 1629-1643;
57. Rengin B. Firat, Steven Hitlin, Vincent Magnotta, Daniel Tranel. (2017). Putting race in context: social class modulates processing of race in the ventromedial prefrontal cortex and amygdala. Social Cognitive and Affective Neuroscience. 12, 1314-1324;
58. Diane Swick, Jelena Jovanovic. (2002). Anterior cingulate cortex and the Stroop task: neuropsychological evidence for topographic specificity. Neuropsychologia. 40, 1240-1253;
59. David M. Amodio, Jennifer T. Kubota, Eddie Harmon-Jones, Patricia G. Devine. (2006). Alternative mechanisms for regulating racial responses according to internalvsexternal cues. Social Cognitive and Affective Neuroscience. 1, 26-36;
60. Melike M. Fourie, Kevin G. F. Thomas, David M. Amodio, Christopher M. R. Warton, Ernesta M. Meintjes. (2014). Neural correlates of experienced moral emotion: An fMRI investigation of emotion in response to prejudice feedback. Social Neuroscience. 9, 203-218;
61. Bradley D Mattan, Kevin Y Wei, Jasmin Cloutier, Jennifer T Kubota. (2018). The social neuroscience of race-based and status-based prejudice. Current Opinion in Psychology. 24, 27-34;
62. Catherine A Hartley, Elizabeth A Phelps. (2010). Changing Fear: The Neurocircuitry of Emotion Regulation. Neuropsychopharmacol. 35, 136-146;
63. Jennifer T Kubota, Mahzarin R Banaji, Elizabeth A Phelps. (2012). The neuroscience of race. Nat Neurosci. 15, 940-948;
64. Brittany S. Cassidy, Eunice J. Lee, Anne C. Krendl. (2016). Age and executive ability impact the neural correlates of race perception. Soc Cogn Affect Neurosci. 11, 1752-1761;
65. Frans B. M. de Waal, Stephanie D. Preston. (2017). Mammalian empathy: behavioural manifestations and neural basis. Nat Rev Neurosci. 18, 498-509.