Рецензия Дмитрия Лебедева

Воля, то есть способность человека действовать наперекор обстоятельствам, во все времена считалась одной из ключевых черт характера. Развитие нейробиологии и молекулярной генетики заставляет по-новому взглянуть на это древнее понятие. Всё очевиднее, что основные характеристики нашей личности образуются как сложнейший сплав генотипа и условий среды. Так какие же генные варианты отвечают за такие черты как воля и способность к самоконтролю? Где проходит граница свободы нашего выбора и начинается суровый приговор генома? Насколько мы можем корректировать эти качества, получив в нагрузку неудачные гены?

Именно на эти вопросы пытается дать ответ книга Ирины Якутенко — «Воля и самоконтроль. Как гены и мозг мешают нам бороться с соблазнами», вышедшая на днях в издательстве «Альпина нон-фикшн». Её автор — известный научный журналист и популяризатор Ирина Якутенко. Многим читателям Ирина также может быть знакома как редактор портала Чердак и руководитель отдела науки журнала «Вокруг света». Несмотря на внушительный журналистский опыт и прекрасный естественно-научный бэкграунд (Ирина — выпускник кафедры молекулярной биологии биофака МГУ), «Воля и самоконтроль» — первый литературный опыт автора в тяжеловесном, книжном формате.

Книга получилась довольно обстоятельной, как по объёму — более 450 страниц текста, — так и по содержанию. Основная цель книги — показать читателю, как генетические предпосылки и объективные физиолого-биохимические параметры (например, уровень сахара в крови) влияют на нашу способность к самоконтролю и принятию взвешенных решений, и предложить варианты, что можно сделать, если слабая воля и склонность к необдуманным поступкам не позволяют осуществиться вашим планам по саморазвитию. Но главная ценность «Воли и самоконтроля» в том, что эту популярную тему впервые подробно разобрали с точки зрения строгой науки. И глубина её раскрытия приятно удивляет.

Книга состоит из нескольких глав. В первой подробно разбирается, почему именно способность к самоконтролю является одной из главных черт, определяющих жизненный успех человека. Вторая глава повествует о концепции силы воли как ограниченного ресурса (по этой концепции, сила воли ведет себя как сахар в крови: запас ее конечен, и, растратив, его придется восстанавливать), не забывая при этом упомянуть альтернативные гипотезы и дать (для далёкого от естественных наук читателя) краткий экскурс в суть научного метода познания. В следующих трёх главах последовательно разбирается влияние на силу воли особенностей строения мозга, характера вашего набора генов, и, наконец, особенностей среды и их многочисленных связей с генотипом. Эта глава особенно выделяется своей подробностью. Наконец, в завершении нас ждёт развёрнутый ряд ненавязчивых советов и размышлений о том, что можно сделать, если ваши способности к самоконтролю вас категорически не устраивают. Каждая глава сопровождается объёмным списком литературы, что особенно приятно сердцу читателя с биологическим образованием.

Вообще, если вас всегда интересовали вопросы свободы воли и генетического предопределения нашего характера и судьбы, книга даст богатый материал для размышлений. В ней перечислены десятки генов, отдельные вариации которых неплохо коррелируют с определёнными склонностями своих носителей. Но вместе с тем, приводится множество случаев, когда условия жизни, воспитания или просто неведомые и неучитываемые в психологии факторы вероломно нарушают эти закономерности даже в парах близнецов, имеющих по определению идентичные геномы. Так что «Воля и самоконтроль» не раз напомнит вам, что молодая психогенетика — одна из самых сложных и запутанных наук о человеке, а её предсказания не всегда стоит принимать близко к сердцу.

«Волю и самоконтроль» очень хочется сравнить с «Кто бы мог подумать!» Аси Казанцевой. Действительно, набор тем двух книг очень похож — оба автора рассказывают об нейробиологических и генетических истоках особенностей нашего поведения. Да и круг читателей двух авторов будет в достаточной степени пресекаться. Однако на этом сходство заканчивается. Первая книга Казанцевой написана исключительно легко и хорошо читается просто для удовольствия. По сути, это — умное и качественное развлекательное чтиво. Её основной посыл прост: «Смотрите — нейронауки, это прикольно!» Книга Ирины Якутенко написана в несколько более серьёзной манере и читается сложнее, но, одновременно, она более идейна. Книга даёт ответы на конкретные вопросы о природе нашей воли и ненавязчиво предлагает научно-обоснованные пути решения проблем самоконтроля. Само собой, это несколько сужает её аудиторию, одновременно наполняя книгу бoльшим смыслом для целевых читателей.

Честно говоря, в книге есть места, в которых человек без естественнонаучной закалки может временно забуксовать в хитросплетениях названий генов и отделов мозга. Но такие фрагменты — скорее исключение, чем правило. В остальном — язык довольно доступен. А для далёких от науки читателей есть несколько вставок, знакомящих их с основами научного мировоззрения. Из похожих человеколюбивых целей суховатый научный рассказ щедро разбавляется психологическими тестами, живыми описаниями экспериментов и примечательными клиническими случаями. Всё это добавляет разнообразия, хотя делает книгу немного пёстрой по форме.

Запомнились описания некоторых простых, но показательных психологических экспериментов. Например известный опыт с зефирками и малышами, результаты которого неплохо выявляют способности ребёнка к самоконтролю и, как оказалось, способны в какой-то степени предсказать его жизненные успехи в будущем. Вообще, описание таких опытов кажется очень сильным авторским ходом — у читателя тут же возникает дикий соблазн воспроизвести их дома. Так что не удивлюсь, если именно этой книге ваши будущие или уже существующие дети будут обязаны непростым выбором между одной зефиркой сейчас или двумя потом:

Представьте: 1960-е годы, знаменитый Стэнфордский университет и уютный детский садик для детей его сотрудников. В одной из комнат стоит стол, на нем лежит зефирка-маршмеллоу — та самая, которую в Америке принято макать в какао и нагревать на палочке над костром. На зефиринку не отрываясь смотрит маленький мальчик. Он зажмуривает глаза, потом открывает их, закрывает лицо руками, вертится на стуле, пинает его ногой. Не в силах противостоять соблазну, малыш слезает на пол и отворачивается от стола, потом вновь подходит к нему, берет зефиринку в руки, нюхает ее и даже облизывает — но потом вновь ме-е-е-едленно кладет на стол. В нечеловеческих муках тянутся 20 минут, в комнату входит молодой, но уже лысеющий худощавый мужчина и протягивает мальчику вторую зефирку. Ребенок хватает обе и немедленно запихивает в рот.

Что же, автору «Воли и самоконтроля» удалось совместить в одной книге популярную, если не сказать — попсовую — тему с глубоким, качественным, пусть и несколько разнородным содержимым. Это сочетание абсолютно нетипично для современного российского рынка научно-популярной литературы. Однако это же является сильной стороной книги и наверняка привлечёт к ней свою аудиторию.

Если вы читаете литературу по саморазвитию, вас интересует рациональный научнообоснованный контроль своего состояния, и одновременно вас трясёт от псевдоинтеллектуальных откровений новоявленных «биохакеров» — бегите и покупайте эту книгу, она строго для вас.

Если вы просто хотите почитать качественный научпоп, или вы — студент начальных курсов, планирующий заниматься психологией, медицинской генетикой или нейробиологией — вы точно найдёте в книге много интересного.

Если же вы обременены профильным лайф-сайнсовым образованием, либо являетесь матёрым знатоком научпопа — книга вряд ли станет для вас откровением, но некоторые места наверняка покажутся вам любопытными.

Рецензия Елены Беловой

Еще совсем недавно люди только начинали задумываться о том, как соотносятся между собой различные отделы мозга, высказывая гипотезы о роли того или иного отдела. Большая часть таких открытий была основана на изучении мозга людей с повреждениями конкретных отделов, которые приводили к серьезным нарушениям поведения или утрате важнейших психических функций. По мере накопления знаний и усовершенствования инструментов для научных исследований ученые начали подбираться к гораздо более сложно и тонко устроенным особенностям психики — например, к тому, как на нейробиологическом уровне устроены воля и самоконтроль.

Можно сказать, что Ирина Якутенко написала книжку для себя. Автор признается, что и сама испытывает нешуточные проблемы с волевыми качествами и набирает очень высокий балл по шкале импульсивности — а импульсивным людям намного сложнее сдерживать свои порывы и придерживаться принятых решений на перспективу. Думаю, такой шкурный интерес служит хорошим фундаментом для написания научно-популярной книги; щепетильно и дотошно разобраться можно только в той проблеме, которая тебя искренне волнует и задевает за живое.

Другое дело, что чем сложнее объект исследования (а такие тонкие психические процессы как самоконтроль или импульсивность безусловно относятся к очень комплексным явлениям, на которые может влиять тысяча мелочей — это каждый знает на собственном опыте), тем сложнее решить такую задачу. Даже достаточно «простые» и очевидные процессы (например, движения) обеспечиваются множеством нейробиологических механизмов на уровне генов, отдельных нейронов, нейронных ядер и связей между отделами мозга. В случае с волей и самоконтролем непросто даже оценить выраженность тех или иных аспектов волевых качеств. И это только первый уровень проблем. Следующая непростая задача — смоделировать эксперимент, который бы оценивал различия в способности себя контролировать и одновременно позволял изучать устройство и работу мозга добровольцев, а затем обосновать, что в данном случае исследователи оценивают волевые качества волонтеров, а не что-то еще (не так-то просто изучать влияние соблазнов на поведение добровольцев, когда они лежат в томографе).

В современном мире с его сложной структурой и огромным количеством социальных взаимодействий необходимость сдерживать эмоции нужна как воздух. Доисторические пещеры не отличались простором, так что даже самым заядлым мизантропам приходилось скрывать ненависть максимум к паре десятков других кроманьонцев своего племени. На случай, если сдержать чувства не получалось, у наших предков были каменные топоры. Сегодня мы ежедневно встречаем больше людей, чем древний Homo sapiens за всю жизнь. И частенько эти встречи приносят нам мало радости — например, свидания с сотней других пассажиров в метро в час пик или вынужденно тесные посиделки в коридоре поликлиники. Каменный топор, возможно, сгладил бы неудовольствие от давки и испорченных ботинок, но в XXI веке так решать вопросы не принято. Поэтому мы сквозь зубы бурчим здоровяку, который посчитал, что удобнее всего ехать в автобусе, улегшись на вас: «Извините, не могли бы вы подвинуться?» — и истощаем, истощаем наш бесценный ресурс самоконтроля. В итоге к моменту, когда нужно идти к начальству, чтобы обсудить повышение, внутри все готово взорваться от любой мелочи.

Автор посвятила каждому уровню рассмотрения проблемы по отдельному разделу. В первой части Ирина Якутенко рассматривает, как разные ученые подходят к проблеме самоконтроля, какие особенности есть у слабовольных людей, какие условия влияют на способность себя контролировать, можно ли говорить о том, что сила воли — это качество характера или это скорее «исчерпаемый ресурс», что-то вроде ограниченного запаса сил, чтобы сдерживать свои порывы. Затем идет обзор отделов мозга, которые наиболее активно участвуют в процессе принятия решений в пользу импульсивного поступка или «дисциплины»: как в нашем мозге зарождаются желания, оценивается их значимость и происходит выбор при остром конфликте между сиюминутным порывом (съесть шоколадку) и долговременными целями (похудеть к лету). В этом же разделе обсуждаются нейромедиаторы, для которых показана связь с процессами принятия импульсивных или волевых решений.

Следующий раздел книги посвящен генам, влияющим на волевые качества или импульсивность. Тут, как мне кажется, задача была слишком уж сложной, а уровень рассмотрения проблемы уже достаточно далек от высших психических функций — во всяком случае, ясности читателю после его прочтения вряд ли прибавится. Автор приводит тщательный и обстоятельный разбор научных статей о связи аллелей различных генов со способностью сдерживать себя в тех или иных ситуациях; однако для некоторых из этих генов нет даже понимания, как работает их продукты, не говоря уже о том, как эта работа связана с неспособностью держать данное себе обещание. Понятно, что гены простые, а поведение сложное: и неясно, можно ли вообще отделить влияние генов на самоконтроль от других эффектов этого гена (особенно если они неизвестны или плохо изучены). Кроме того, каждый из генов работает под влиянием множества других генов, белков и факторов среды, поэтому эффекты статистические (а это значит, что все выводы относительно конкретного человека, даже если он носитель «плохих» аллелей — вероятностные). Не вполне ясно, что делать с приведенными фактами (даже если читатель прошел генетическое тестирование и знает свои аллели) — поменять их все равно невозможно, учесть или скомпенсировать их в своем поведении не получится без достоверного знания механизма работы, а справка о том, что человек безвольная тряпка по причине «плохих» аллелей вряд ли решит его проблемы и прибавит ему личного счастья :-)

Несдержанность при столкновении с соблазнами и неумение контролировать свои порывы в течение длительного времени определяются не только тем, как синтезируется дофамин, но и тем, как он разрушается. Главный ответственный за уничтожение нейромедиатора в нашем мозгу — фермент под названием катехол-О-метилтрансфераза или сокращенно COMT. Он разрушает дофамин и различные его производные вроде адреналина и норадреналина (в организме оба эти вещества синтезируются из дофамина). COMT работает по всему мозгу, но особенно он важен в префронтальной коре. В этом регионе нет фермента DAT — транспортера, который убирает дофамин из щели между нейронами и возвращает обратно в клетки, которые выделили нейромедиатор. В итоге в ПФК COMT становится главным ответственным за своевременное очищение межнейронного пространства от «отработавшего» дофамина. Если вовремя не убирать нейромедиатор, тонко настроенная система, которая регулирует его выброс, портится.

У людей встречаются два варианта фермента COMT: у одного на 158-м месте стоит аминокислота валин, а у другого — метионин. В гене, кодирующем COMT, у валинового варианта (он более древний) стоит гуанин, а у возникшего позже метионинового — аденин. Разница в одну аминокислоту сказывается на работе фермента драматически: метиониновая версия гораздо менее стабильна, она быстро выходит из строя, так что итоговая активность оказывается в два-три раза ниже, чем у валинового варианта. Иными словами, у носителей этой версии гена COMT, особенно если она на обеих хромосомах, в префронтальной коре между нейронами всегда больше дофамина, чем у обладателей генов валиновой разновидности. Носители метионинового варианта легче переключаются с одной задачи на другую, но им сложнее сдерживать свои порывы, чем обладателям более активной валиновой версии. Зато мозг последних лучше подавляет побочные желания и способен дольше фиксироваться на одной задаче. Соответственно, люди с одной или двумя метиониновыми версиями более импульсивны, чем обладатели валиновой разновидности COMT. При этом есть данные, что в целом уровень исполнительных функций мозга у людей с постоянно высоким уровнем дофамина в межнейронном пространстве выше [19].

Пожалуй, самое ценное в книге — это тесты в начале, которые помогут читателю оценить свою импульсивность более точно, и советы о том, какие подходы могут если не решить, то облегчить положение вещей, приведенные в самом конце. На мой вкус, можно было бы не делить советы по главам, а разбить на ситуативные и глобальные, тем более что все они касаются каких-то поведенческих стратегий (по крайней мере, пока не изобрели новых методов лечения безволия — возможно, в будущем такие появятся).

Книга представляет собой объемное всестороннее исследование наших сегодняшних знаний и представлений о вопросах, касающихся воли и самоконтроля. Мне кажется, не так уж важно, врожденные или приобретенные факторы мешают себя контролировать именно вам, если они вам действительно мешают. Разное поведение обусловливается разной активностью в разных отделах, которые сформировались на основе разных геномов и в разных условиях. Можно конечно заключить, что «это не я, это все мой мозг», но, как показывает в своей книге Майкл Газзанига (рецензию на которую я писала не так давно), это все равно не освобождает человека от ответственности за себя, свое поведение и свое будущее. Не важно, как появились ваши проблемы с самоконтролем — понятно, что если они есть, мозги у вас работают не так, как нужно вам. По какой бы причине это не происходило, самый правильный совет — перепробовать советы для людей с подобными проблемами, и подобрать наиболее эффективные именно для вас. А вот уже для разработки эффективных методик следует изучать мозг людей и проводить все те хитроумные тесты, о которых идет речь в книге Ирины Якутенко.